Повсюду запах прогнившей крови, от которого буквально воротит. Желудок сжимается из-за этих помоев, которые, казалось, пропитали все кругом. Мой милый брат отчаянно прижимается ко мне, пряча голову у мен я на груди. Я успокаивающе провожу пальцами по шелковистым волосам, цвета холодного серебра, и ласково целую в макушку.
читать дальшеЗеро не боится. Я не чувствую его страха. Это больше похоже на мондраж или легкое беспокойство. Он сейчас волнуется именно из-за запаха мертвой крови, что стоит вокруг. Не более того. Мой мальчик всегда был очень храбрым.
- Когда все прекратится?
Он поднимает на меня взгляд, и я просто готов утонуть в столь прекрасных аметистовых озерах. Нежно дотрагиваюсь до его щеки, от чего мой прекрасный брат закрывает глаза, ловя эту легкую ласку. Его прекрасное округлое личико, молочная кожа, соблазнительная пухлость губ, - все это полностью принадлежит мне; он любит меня как брата, прекрасное дитя, еще не зная, что именно его уготовано. Но и даже когда придет день, все равно он примет это как данность, как факт, который неизбежен, которой просто-напросто является правильным. Зеро примет свою судьбу, разделить со мной власть и супружеское ложе. Он сделает это потому, что любит меня, потому, что доверяет мне и потому, что эта его судьба, что была уготована ему при рождении.
- Потерпи немного.
Ты киваешь, немного неуверенно, будто сомневаясь в моих словах. Не надо терзаться сомнениями, мой ангел. Ты ведь знаешь, что я уже живу для тебя и что я никогда не причиню тебе вреда. Поэтому, верь моим словам. Это будет самым верным решением, Зеро. Я никогда не обману тебя. Наши прошлые отношения были построены на лжи, поэтому в этой вечности я сделаю все, чтобы эти ядовитые шипы не отравили нас.
- Где папа и мама?
- Они скоро придут.
О Всемогущий Суверен, похоже, что сегодня я не смогу выполнить свое обещание. Ложь въелась в мою сущность слишком сильно. Но это будет первая и последняя ложь, которую я позволю в отношении тебя.
Ни Джури, ни Харука больше не вернуться. Они, наши милые родители, получили приказ уничтожить Ридо. И в этих чистокровных монстрах нет ни жалости, ни скорби. Они повинуются приказам абсолютного Владыки. Моим приказам.
- Поспи, малыш.
Я вновь целую тебя, погружая в спокойный сон древней магией. Твое расслаблено тельце покоится в моих объятиях. И я обнимаю тебя крепко-крепко, вдыхая нежный аромат. Странно, но когда ты рядом, все что вижу – твои прекрасные глаза; - все что я слышу – твой голос, что звонче колокольчика, все; что я чувствую – твой аромат, что перебивает все другие запахи. Мой маленький братик, как же сильно я завишу от тебя . Ты даже не подозреваешь о той власти, которая находится в твоих нежных руках.
Беру тебя на руки и покидаю комнату. Иду медленно, наслаждаясь твоим спящим личиком. Но вот уже я слышу крики, слышу как когти разрывают плоть. Мне знакомы эти звуки. Выхожу на балкон, смотря на кровавую бойню, что развернулась под стенами старинного дома.
Вампиры, люди… Хм, ошибся. Здесь нет людей, есть лишь их трупы. Здесь даже почти не осталось вампиров, лишь трое чистокровных ведут свой последний бой. Ридо похож на окровавленный кусок мяса, его раны уже не затягиваются, из разорванного живота почти вываливаются кишки. Но этот ублюдок продолжает сражаться, хоть и понимает, что его время вышло. У Харуки кровоточащая рана у самого сердца, а рядом лежит алый клинок. Надо же, все также, как и в воспоминании, что принадлежит другому мне. Только там я выбежал, желая защитить своего «отца». В том воспоминании я был наивен и глуп, думая, что ничего не могу сделать. Теперь же я точно знаю, что это были лишь отговорки. Я точно знаю, что тогда я позволил обратить Юуки в человека лишь потому, что боялся той ответственности, боялся тех уз, которые будут так же сильные, как и узы, соединившие меня с лунными охотником, чьи глаза горят аметистовым пламенем.
Но сейчас я понимаю все свои ошибки, сейчас я еще старше, чем был когда-то. И, самое главное, что сейчас мне есть, ради чего жить, мне есть кого защищать. Два раза я уже погружался в Ад. Поэтому теперь сделаю все, чтобы стать Богом на этой земле и создать Рай здесь. Рай, в котором мой ангел будет счастлив.
Вновь слышу рыки вампиров, что вцепились друг-другу в глотки. Харуки обессилен, а вот Джури - прекрасная королева - разрывает горло своего старшего брата, заставляя Ридо утопать в собственной крови. Голова сумасшедшего летит в сторону. Тело бревном падает на землю, тут же обращаясь в прах. Женщина стоит не двигаясь, даже не обращая внимания на то, что её возлюбленный муж тоже обращается в блестящее облако, навсегда покидая этот мир. И я хорошо вижу, как из красивых глаз текут слезы отчаяния и боли. Это сердце плачет и тоскует, видя происходящее. Сердце матери, потерявшей своих детей; сердце сестры, лишившейся братьев; сердце жены, которую на веки покинул муж. Как печально. Я могу её понять. Эта прекрасная женщина… мне жаль, но уж лучше я пожертвую королевской четой, нежели допущу те ошибки, из-за которых я разрушил всю свою жизнь.
- Умри, - этой мой последний приказ тебе, моя названная мать.
Джури обернулась, с невообразимой тоской и нежностью глядя на нас, своих «детей». На её красивом лице теплая улыбка. И прежде чем Черная леди окутала её своим проклятым пламенем, женщина успела прошептать:
- Люби его.
Последнее облако серебряной пыли было развеяно порывом ледяного ветра. Вот и все. Теперь точно. Зима укроет своим белым пухом эту залитую кровью землю. Я смотрю на все это безразлично, лишь ощущая, что тески ошейника, которые сдавливали меня, наконец-то исчезли. Их место заняла другая цепь – алая нить, что никогда не сможет порваться. Она связала меня, сделав пленником ангела, что сейчас спит у меня на руках. И вместе с тем, она же перевязала крылья этому божьему созданию, навсегда лишая его возможности улететь в Верхнее Царство.
Я разворачиваюсь, заботливо прижимая к себе свою прекрасную ношу. Сейчас холодно. И я не хочу, чтобы ты замерз, Зеро.
Медленно иду в свою комнату, тихо напевая тебе колыбельную.
Спи спокойно, малыш. Завтра будет новый день, а за ним еще один. И каждый из них мы будем встречать вместе. Навсегда. На веки вечные, любовь моя, на веки вечные…